Опасное очарование - Страница 45

— Ты хоть понимаешь, что могла разбиться насмерть в этой машине?

Неподдельная тревога в его голосе немного поубавила ее пыл, но тем не менее она ответила достаточно холодно:

— Я умею водить.

— Да, но не мою машину, не машину с такими возможностями! Господи! Когда я увидел, как ты буквально скакнула с места, я не смел и думать о возможных последствиях!

— Ну, как вы видите, все прекрасненько обошлось. Я даже не поцарапала ее, правда?

— Не знаю и знать не хочу. Мне наплевать на машину! — взорвался он.

— А как вы добрались домой? — как ни в чем не бывало вежливо спросила она.

— На попутке. Потом Филипп сказал мне, где загорает моя малютка. — Он глубоко затянулся почти погасшей сигаретой и с ехидцей продолжал: — Я не стал посвящать его в курс дела, но, смотрю, ты сделала это с превеликим удовольствием.

Ничто не возмущало Джулию больше, чем его незаслуженные обвинения.

— Ничего подобного! Мы едва коснулись этой темы. В любом случае я должна извиниться за свое поведение. Признаю, я поступила очень глупо, как неразумный ребенок.

— Ты всегда так поступаешь, — язвительно хмыкнул он.

— Вы… вы обращаетесь со мной как… как… — Джулия замолчала, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Оставь свои обвинения, я сам знаю, как я с тобой обращаюсь.

Неслыханная наглость! Девушка подскочила, словно ужаленная, и чуть ли не с кулаками набросилась на своего обидчика:

— Вы просто отвратительны! Неужели вам не противно слышать про себя такое? Наверняка вы не одну меня оскорбили!

— Нет, не противно.

Джулия беспомощно отвернулась. Даже сейчас силы притяжения между ними преобладали над силами отталкивания. Она старалась стряхнуть с себя это наваждение, но безрезультатно. Мужчина, стоящий сейчас за ее спиной, имел необъяснимое влияние на ее ум и душу. Непонятно только — почему? Он ведь просто развлекается с ней и, возможно, использует ее, чтобы вызвать ревность Долорес.

— Приезжай ко мне.

От неожиданности Джулия глупо уставилась на него, полуоткрыв рот. Что это? Слуховые галлюцинации, первые признаки сумасшествия? Нет, он действительно приглашает ее в гости. Девушка упрямо насупилась:

— Нет, спасибо.

— Смотри не пожалей, предложение действительно стоящее. Не верю, что ты не хочешь посмотреть, как я живу.

— Конечно хочу, — честно призналась она. — Бен столько говорил о вашей вилле! Впрочем, мой визит вряд ли уместен.

— Почему? Ты чего-то боишься? Послушай, через несколько дней у меня будет вечеринка. Я пришлю приглашения тебе и Бену с Самантой. Приезжай с Филиппом, если избегаешь меня.

— Спасибо, но я вынуждена отказаться. — Она снова отвернулась от него.

Кожей, всем своим существом девушка чувствовала, что он стоит сзади, подходит ближе, наклоняется и жарко дышит ей в затылок. Вот его сильные пальцы страстно сжимают ее плечи, тянут к себе, его тело напрягается и дрожит, прикоснувшись к ее спине. Голос с трудом пробивается сквозь учащенное дыхание:

— Господи, помилуй меня грешного! Джулия, почему я так тебя хочу?!

Чарующий магнетизм его голоса никогда не оставлял ее равнодушной, однако стоило ему повернуть ее лицом к себе и нагнуть голову, как девушка выскользнула из его рук, словно проворный маленький зверек. Застигнутый врасплох, Мануэль зло стиснул зубы.

— Не трогайте меня, — с мукой в голосе взмолилась она.

Он неистово тряс головой и наконец прорычал:

— Иногда я готов убить тебя!

— Тогда зачем вы сюда пришли? Вы знаете, что нам нечего сказать друг другу. — Она неудержимо дрожала. — Я не желаю заводить с вами роман, кем бы вы ни были! Я знаю, вы думаете, что девушка вроде меня должна быть польщена подобным вниманием… Так вот я не польщена!

— Замолчи! — свирепо прошипел он.

— Нет, не замолчу!

К счастью, в это время появился Филипп, прерывая опасную перебранку, и Джулия отошла в сторону, раздраженно щелкая зажигалкой. Она все еще дрожала и надеялась, что сигарета ненадолго успокоит ее.

— Так-так. — Мануэль мигом переключил свое внимание на Филиппа. — Может быть, мой любезный братец соизволит объяснить, что он здесь делает?

— Думаю, рано или поздно пришлось бы тебе сказать. Сегодня приходил отец Терезы и забрал ее. Я объяснил, что ее нельзя беспокоить, что ее уже подготовили к операции… Да разве такому объяснишь! — Он уныло всплеснул руками.

Услышав новость, Мануэль зло выругался по-испански, безжалостно ударяя себя кулаком по лбу:

— Но почему? Почему?

Филипп пустился в пространные объяснения, переполненные скорее эмоциями, чем фактами, в то время как его брат нервно шагал из угла в угол, потирая ушибленный лоб и время от времени извергая жуткие проклятия. Сигара в его руке испускала густой ароматный дым, и Джулия, как загипнотизированная, смотрела на него, постепенно приходя в чувства. Она ни о чем не думала, ничего не видела и не, слышала вокруг, а очнулась только тогда, когда Мануэль объявил, что уходит. Господи, какое облегчение! Не надо больше быть начеку, ожидая очередной дерзости, ничего не надо…

Филипп проводил брата до дверей и вернулся, чтобы попрощаться.

— Вам обязательно уходить? — с сожалением спросила Джулия. — Бен и Саманта могут задержаться до поздней ночи.

— У меня много работы. А кроме того, я должен подумать, как мы сможем помочь бедняжке Терезе, — извиняющимся тоном ответил он. — Мануэль сейчас в таком состоянии, что может наделать глупостей, за ним обязательно надо присмотреть. Если он берет дела в свои руки, то обязательно выигрывает — это правда, но все же не помешает ему помочь. Он очень беспокоится за девочку и даже во сне мечтает, чтобы она как можно скорее смогла ходить как все нормальные люди.